Скоро стемнеет. Летний закат льет светло-золотистые лучи на успокоившуюся, покинутую ветром, гладь озера, на прибрежный белый песок, не сероватую, выгоревшую за долгое лето траву, на редкие голубые цветы, которые вылезли из под травинок – полюбоваться уже загорающимися на летнем небе звездами. И там, под этими белесыми созвездиями летит пара лебедей, и солнце золотит их перья. Вслед им, с земли кричит кто-то, и жалобный этот крик равно похож на человеческий и на лебединый. Лебеди оглядываются, смотрят на землю и видят беленькую старушку, со слезами в глазах тянущую дрожащую руку к небу, к ним. И они отвечают криком еще более жалобным.

Тогда, давно, за метелями многих зим, так же летели они, три сестры лебедушки, три лебяжьи девы, знавшие тайны мира, певшие райские песни. Солнце грело их, а вода манила. И вот сбросили они свои оперения и обернулись девами столь прекрасными, что ни один смертный не мог поглядеть на них, не ослепнув, как от солнца.

Они резвились в воде, ныряли поднимая в золотой воздух сотни серебристых брызг. Но недобрый ветер подул со стороны леса и, почуяв неладное, девушки выбежали из воды, накинули оперение и взлетели к облакам. Две из них. Третья же, для которой и подул недобрый ветер, не нашла своего оперения. Она осталась одна на берегу и по мере того, как в небе загорались звезды, ее покидала память о том, как была она богиней, как летала выше облаков. Забыла она все тайны мира, а тело ее забыло тайну бессмертия.

В мире много добрых людей. Ее нашли и согрели. Новые друзья не чаяли души в этой хрупкой девушке с белыми волосами, белой кожей и глазами, синими, как летнее небо. Юноши влюблялись в нее без памяти, и уходили странствовать в поисках подвига достойного такой награды, как ее сердце. А злой ветер путал и усложнял их дороги.

Ее земная жизнь была счастливой, лишь одно печалило всех, кто ее любил. Когда над замком, где она жила, пролетали лебеди, она выбегала на балкон, тянула к ним руки и плакала так горько, что казалось сердце ее разорвется, так мучила душу ушедшая память об истиной, утерянной судьбе.

Сегодня она вышла на берег озера, чтобы попрощаться с ним. Ее земной век клонился к закату, белые волосы посерели, а лицо затянулось сетью морщин. Забывшее бессмертие, тело готовилось принять вечный покой. А злой ветер был тут как тут и бросил к ногам ее прежнее, лебяжье одеяние. И вся память со страшной, невыносимой силой, рухнула ей на плечи, она вспомнила все, а наверху, в ее родном голубом небе, как раз летели ее бессмертные сестры. И отвечали на ее бессильный крик. Одеяние охватило ее тело, но чуда не произошло, она была слишком стара и слаба, чтобы улететь. И только небо улыбалось и шептало никому в этот вечер не слышную песню райской радости.