Снегопад убаюкивает, убаюкивает странно и немного страшно, погружает в сон столь глубокий, что нашептанные им и серединой зимы видения порой трудно отделить от реальности. Но это, все же, был сон. Однажды в городе пошел дождь. Вначале он смыл пыль и заставил улицы блестеть. Потом дождь окрасил город в оттенки серо-серебристые, спокойные и приятные для усталых глаз. Дождь шел год, два, а может быть целый век, или больше. Где-то в далекой вселенной рождались и гасли солнца, а дождь все шел. Время во сне всегда идет иначе.

По городу бродили тени, тихие, добрые, задумчивые тени. Возможно, люди превратились в них, а, может быть, люди заснули, убаюканные дождем и тени сменили их на городских улицах и, тихие, скользили меж огромных домов, по застеленным асфальтом блестящим улицам.

А еще, под дождем вдруг расцвел цветок, маленький и простой, один единственный во всем городе, городе, который был миром, целой планетой, городской планетой, охваченной дождем – ведь это был сон, а во сне город запросто может превратиться в планету.

Город – в планету, а цветок – в девушку, тихонько цветущую под дождем, в сердце серебряного города, наполненного тенями. Девушка сидит на пустой автобусной остановке и улыбается. Почему улыбается? Наверное, потому же, почему под вечным дождем расцветают цветы. Но о том знает только навевающий подобные сны снегопад, вечно безмолвный.